пристально посмотрел в глаза монстру и, сделав глубокий, судорожный вдох, зарычал. Рычал, до тех пор, пока голос не надломился, а горло не засаднило. После, ухватив зверя за уши подтянулся и укусил его за нос.
Затем случилось немыслимое: тот отскочил, оставив меня в покое, склонил голову набок, уставившись одним тёмным глазом-бусинкой, а следом сел на задние лапы.
— Почему у тебя нет средоточия, человек?
Я подпрыгнул от неожиданности, заслышав в собственной голове голос, звучавший как мужской, с нотками любопытства. Лихорадочно озирался по сторонам, пока глаза не остановились на звере. Моргнув, несколько мгновений тупо смотрел на него, прежде чем ответить.
— Это ты… говоришь? — спросил, гадая, не сошёл ли с ума от событий последних часов.
— Не она, глупец, — раздражённо ответил голос, — смотри.
Камень за спиной существа покрылся рябью, затем изнутри полился яркий белый свет. Мгновение спустя понял, что передо мной дух Обители. Ходили слухи, что некоторые из них, если прожили достаточно долго, способны обрести разум, но и подумать не мог, что удастся разговаривать с одним из них.
Я наблюдал, как он выплыл из полностью раскрывшейся стены и завис над головой зверя. Он был идеально круглым, чисто-белым и размером примерно с кулак.
— Отвечай, дурень, почему у тебя нет средоточия, когда у всех оно есть?
— Понятия не имею. Сам сколько себя помню задаюсь этим вопросом.
— Интересно… — отозвался Дух. — Тогда скажи, человек. Ты такой слабак, даже дети, приходящие сюда, и то одолеют тебя, к тому же калека. Так почему упорствуешь? Отчего ты непокорен даже перед лицом смерти?
Вопрос застал врасплох. Всю жизнь я терпел побои и издевательства, редко позволяя проявить характер, поскольку за этим всегда следовала жестокая расправа.
— По правде говоря, и сам толком не знаю. Со мной всегда плохо обращались из-за уродства. Друзей нет, семьи тоже, клановые, скорее, убьют, чем накормят. Может, просто устал бояться? Может, хоть умереть решил с честью? — я неловко замолчал, не уверенный, что сказанное имеет какой-то смысл и значение. Дух же, казалось, засиял ярче.
— Скажи, человек, если бы кто-то предложил тебе… способность к возвышению… какую цену ты готов заплатить?
— Что угодно, — не пришлось даже задумываться над ответом, ведь об этом мечтал всю жизнь, — нет такой цены, которую не заплатил бы.
— Хорошо. Последний вопрос. Заполучив такой шанс, как ты распорядишься дарованной силой?
Сразу не нашёлся что сказать ему. Точнее, знал, но неизвестно, как он отреагирует. А впрочем, не всё ли равно? Недавно я был близок к смерти, а сейчас спокойно толкую с бессмертным духом, видимо исчерпав свой страх без остатка.
— Исарий полон несправедливости. Сильные мира сего могут делать всё, что им заблагорассудится, а слабые, не в силах их остановить. Получив средоточие, смогу высоко взобраться по Небесной Лестнице, став сильнейшим среди идущих, которого когда-либо видел мир. Тогда отомщу тем, кто издевался надо мной каждое мгновение жизни. Уничтожу клан Тэнг! И узнаю правду об отце, чтобы отомстить за то, что бросил нас с матерью и обрёк на такую судьбу или погиб, стараясь нас спасти, и тогда я вознесу молитвы Небу об упокоении его души.
— Высокие цели, а желание поквитаться с врагами похвально. Я тоже жажду мести. Поэтому, если помогу тебе, ты наживёшь очень опасных врагов — врагов, способных в одно мгновение уничтожить целые кланы и сравнять горы с землёй. Готов к такому?
— Да. Враги будут всегда, стоит проявить себя. А как именно поможешь?
— Просто протяни руку. Учти, будет немного неприятно, но, в конце концов, скажешь мне спасибо.
Я сделал, как было сказано, вытянув руку вперёд и не сводя глаз с духа Обители. Он подплыл ближе, белый свет, исходивший от него, усиливался, заставляя щуриться. Я почувствовал тепло на ладони, стоило ему приблизится, а затем шар коснулся кожи.
Крик абсолютной агонии вырвался из горла, когда Дух погрузился в руку. Тело выгнуло дугой, оно словно горело изнутри, и я чувствовал, как нечто всё глубже зарывается под кожу, в конце концов, замерев в центре груди. Но боль не прекратилась.
Всем сердцем желал узнать, что происходит, и потянулся внутрь себя, впервые в жизни сумев проникнуть туда мысленным взором. Я видел, как шар выпустил сотни тонких белых усиков. Они путешествовали по всему телу, прожигая линии на костях, мышцах, коже и нервах. Добрались до макушки и до пяток. Затем раздался громкий, хрустящий звук, когда изувеченные ноги начали срастаться.
Мгновение спустя последовал почти невыносимый зуд, и я почувствовал, как что-то ползёт по голове. Кожа раскалилась добела, и из пор начала сочиться отвратительная чёрная жидкость. Несмотря на всё это, вдруг осознал, что словно заморожен и не могу пошевелиться.
Дух выжигал каналы в плоти, избавляя от всех физических повреждений и накопленных нечистот. Когда этот процесс происходил в возрасте пяти-семи лет, дети говорили, что боли не было, и только небольшое количество шлаков выбрасывалось из тела. Каналы не формировались моментально, а строились идущим на протяжении следующих нескольких лет, согласно выбранному пути развития. Для меня же, двадцатилетнего парня, который и средоточия-то не имел, всё произошло сразу. Думал, что прошла целая вечность и пытка никогда не кончится.
Наконец, боль начала отступать и через несколько мгновений полностью исчезла, оставив меня лежащим на спине в отвратительно пахнущей чёрной жиже.
Глава 4
Сделав глубокий судорожный вдох, чуть не сблевал от отвратительного запаха гнили. Медленно принял сидячее положение и, открыл глаза, едва не ослепнув — пещера засияла ярким светом. Я отпрянул, быстро моргая, ушей достигали сотни звуков. К новым возможностям тела ещё предстоит привыкнуть.
Посмотрев на ноги, почувствовал, как сердце пропустило удар. Обе были целы. Пошевелил одной, затем другой, чтобы убедиться, что это не сон. Они двигались легко и без малейшего признака боли. С радостным возгласом вскочил и, потрясённый, оторвался от земли на целых два локтя. Недоверчивый смешок вырвался из груди, словно и не было многолетнего перелома. Топнул некогда изувеченной ногой и, смеясь, побежал к противоположной стороне пещеры, дивясь тому, как свободно двигаюсь и чувствую пульсацию средоточия в груди.
Остановившись, согнул колени и подпрыгнул, на этот раз почти на высоту своего роста, мягко приземлившись. Испытание усиленного и восстановленного тела было прервано зазвучавшим в сознании голосом.
— Кажется, сработало; хотя, если честно, думал, что план провалится, и просто испепелю тебя.
От неожиданности споткнулся, растянувшись на полу.
— Так ты не исчез? — удивлённо воскликнул вслух.
— Теперь, после слияния, можешь говорить разумом, как это делаю я, — ответил дух.
— Ты навечно поселишься у
